Форум

Пишу 27 декабря 2009. Несколько часов назад, как и было объявлено в газете «Завтра» (№ 50 (838) от 9 декабря с.г.), Региональный благотворительный общественный фонд содействия увековечению памяти погибших в сентябре – октябре 1993 года (руководитель – Михаил Иванович Смирнов) организовал мою встречу с читателями. Воскресное утро – наверное, не самое выигрышное время для таких мероприятий. Верующие – в храмах, кто-то перед Новым Годом уехал навестить родных или просто отдохнуть, а иные грубо-примитивно отсыпаются. Я бы, в частности, грубо-примитивно отсыпался, если БЫ НЕ.
К 10 часам – времени, заявленному для начала встречи – набралось 9 человек. Жаль, что не пришёл Женя Нефёдов: ведь это всё с его подачи. Смирнов настаивал: ждать. Зал арендован до часу дня, времени хватит. Я начал просто рассказывать. Примерно к десяти минутам двенадцатого (!) набралась дюжина. Но к тому времени уже были подписаны и раздарены все взятые из дому экземпляры сборника «Россия, помни! Стихи о 1993 годе», и на столе осталось только штук шесть «Белого пламени». Я-то по наивности своей думал, что пачку РП принесут из имеющегося в Фонде запаса. Пока читал стихи и рассказывал, люди продолжали приходить, и никто не ушёл. Всего нас набралось девятнадцать человек.
В общем, совсем не похоже на 3 февраля 2009, когда в Доме учёных на моё сообщение «Самые далёкие страны Африки – ЮАР и Намибия» всё приходили и приходили люди в битком набитый Голубой зал (это за нижним кафетерием, слева от лестницы, ведущей в библиотеку), стояли в проходах, в дверном проёме, сидели на подоконниках и – не отпускали, пока Дом учёных не стал закрываться по причине слишком уж позднего часа.
Но есть и хорошее в том, что сегодня на встрече в Большом Харитоньевском нас оказалось немного. Уж никто – «будьте покойны», как говаривал папа, – не перепутает трагические события 93-го с балаганом 91-го. И никому не приходилось растолковывать азбучные, прописные истины о том, что путчисты – это, всё-таки – извините – те, кто нарушил Основной Закон государства, но никак не те, кто встал не его защиту. Из восемнадцати пришедших каждый, кто хотел, смог задать все вопросы, и на каждый была возможность ответить.
Читал большей частью по оригинал-макету третьей книги стихов – «Роса возвращается в небо» (ох, когда-то смогу позволить себе её издание?!)
Аплодировали много раз. Громко и дружно – после цикла «Мы не будем никак называться», после «Сербов», после "Мечты" ("А в сущности, двигала мною всегда...") но особенно – после стихотворения, написанного в октябре 1988 года «И вот – сегодняшний Рейхстаг» с повторяющейся строкой «Так кто же выиграл войну?!»
Ещё до начала, пока собирались, рассказал, что у меня есть повесть, в которой главный герой – историк, изучающий наше время. А живёт он через две с половиной тысячи лет после нас. По ходу действия читает лекцию о своём предмете изучения – о нашем с вами времени. Пустил по рядам лист бумаги с напечатанными адресами, на которых повесть выложена в Интернете: www.noogen.su/lit-noogen/DS.pdf и www.toppe-nk.narod.ru .
Необычайно внимательно слушали, когда рассказывал про буров, про Монумент первопроходцам, что на окраине Претории, про параллели между историей буров и русских в последние два – три десятилетия.
Вопрос «А как Вы к Сталину относитесь?» был, слава Богу, уже только после окончания – приватным образом. Один раз.
В конце встречи мгновенно разобрали «Белое пламя», и каждый попросил надписать.
Один молодой человек… Стоп. Я, кажется, уже в том возрасте, когда «молодым» кажется любой человек, который моложе меня, и подчас именно кажется. Да нет, действительно молодой: лет тридцати, не больше. Он спросил, опубликовано ли полное собрание моих сочинений. Я ему ответил, не кривя душой: «Хочется верить, как вообще хочется верить в жизни во всё хорошее, что вопрос о подготовке полного собрания моих сочинений встанет ещё не скоро».

ТОППЕ